adam_a_ntв Сретенский монастырь как символ возвращения чекистов на свою территорию
Иллюстрация: Иван ВладимировВ Москве на территории Сретенского монастыря построят храм Новомучеников и исповедников российских на крови. Это будет, разумеется, огромное, помпезное сооружение, с парковками и офисными помещениями, которое должно вознестись выше торговых центров и офисных зданий.
Дело это, судя по всему, решенное. После того как с этим грандиозным строительством согласилась комиссия правительства Москвы по строительству в охранной зоне, остались только незначительные формальности. Даже дата освящения храма уже озвучена – февраль 2017-го. Годовщина революции.
И это все, конечно, чудовищно. Сретенский монастырь – одно из самых замечательных мест Москвы. Спрятанное в самом центре города, чудом уцелевшее пространство, организованное вокруг древнего пятиглавого собора (построен в 1679 году). И вот теперь, чтобы построить новый огромный храм, будут снесены почти все здания монастыря – по большей части дореволюционные. Собор хоть и останется, перестанет не то что организовывать пространство, а вообще хоть как-то участвовать в нем. К тому же граница строительного котлована для нового храма по архитектурному плану пройдет в пяти метрах от него, что совсем не гарантирует его сохранность.
В общем, обычное дело. На месте последних остатков человеческого пространства города будет очередная пафосная вампука.
До сих пор основным двигателем уничтожения и разрушения были понятные коммерческие интересы. Впрочем, слово «понятные» тут надо сразу уточнить. Разрушенный Военторг, наверное, был устаревшим торговым центром, но выстроенный на его месте современный торговый центр, помимо своей уродливости, примечателен в основном тем, что там никто ничего не покупает. Кое-как набираются арендаторы офисов, но именно кое-как, а торговли там вообще нет – магазины какие-то есть, а людей – нет. И так со многими зданиями, которые появились в Москве на месте разрушенного и уничтоженного. Так, скорее всего, будет и с «Детским миром».
То есть «понятные» коммерческие резоны уводят нас в сферу весьма специальную, где главное не эффективность коммерческой деятельности, а владение активом, ценность которого измеряется квадратными метрами, и ничем больше.
Впрочем, в нашем случае речь вовсе не о коммерческих интересах. Храм – это не торговый центр, его квадратные метры не торгуются на рынке. А что торгуется? Что стало двигателем этого уничтожения?
Строительство храма – дело глубоко символическое. Над Москвой в сияющем блеске пафоса и помпезности вознесется память новомучеников и исповедников российских, тех, кто предпочел волю Господа воле государства и принял за это смерть.
Но это не вся еще символика и совсем не главная, а даже вовсе не значимая. Сретенский монастырь расположен на улице Большая Лубянка, недалеко от известного комплекса зданий. Собственно, в советское время в помещениях монастыря как раз и размещались различные службы НКВД и КГБ. Было недалеко и удобно. В самом начале 90-х помещения эти передали церкви. В 1991 году там был один из приходов братства «Сретение» (во главе с Георгием Кочетковым). Но в 1993 году было создано подворье Псково-Печерского монастыря, которое возглавил игумен Тихон (Шевкунов), а братство «Сретение» изгнали. Когда прихожане отказались изгоняться, то для наведения порядка были призваны казаки. Ну а в 1996 году подворье было преобразовано в Сретенский монастырь.
Сретенский монастырь еще с середины 90-х (со времен подворья) стал очень популярным среди бывших и нынешних сотрудников ФСБ. Опять же недалеко и удобно. А с началом нулевых имя Тихона (Шевкунова) обросло легендами и мифами – еще бы, духовник Путина, и все такое. Ну и, естественно, что идея строительства нового храма принадлежит именно Тихону. И естественно, что даже очевидные нарушения закона о строительстве в охранной зоне не стали препятствием для реализации этой идеи. Потому что это очень важное символическое дело.
Собственно, храм Новомучеников – это символ унии церкви и чекистов. Он призван очистить чекистов от первородного греха: гонений на церковь. И именно это и торговалось. И результаты этого торга весьма примечательны. Вся риторика Тихона и других представителей церкви направлена на максимальное сужение объекта покаяния и очищения. Именно 1917 год, именно революция, именно гонения на православные монастыри и их служителей.
Все, что чекисты делают сейчас, не просто не требует очищения, а, наоборот, всячески приветствуется. Никаких грехов времен КГБ (в том числе конкретные преследования верующих), никаких сталинских репрессий (а в них погибло огромное число верующих и священнослужителей). И как завершение этой риторической цепочки: названная дата освящения – февраль 1917 года. Февраль. То есть даже не та революция, и совсем не чекисты, а либералы – враги государства, устроившие февральский переворот, – вот главные виновники всех бед и новомученичества.
Храм этот выходит и правда очень значимым символом. Символом возвращения чекистов на свою территорию, причем не просто возвращения, а великого приумножения их власти и могущества. Ну и, наконец, очищение. Людей-то уже нечего бояться, а вот с Господом там, или с Богородицей как-то не все понятно. А тут в качестве актива – огромный сертификат, подтверждающий очищение, да еще и с парковками.
Есть знаменитая история про то, как во время освящения базилики Сакре-Кёр популярный в Париже художник Адольф-Леон Виллет выскочил на улицу с криками «VivlaDiablo», имея в виду, что храм этот куда более соответствует Его замыслу и служит именно Его прославлению. Кстати, освящение Сакре-Кёр было намечено на октябрь 1914 года, но его по известным причинам пришлось сильно отложить.