Глава одиннадцатая. ЛЕНИН В РАЗЛИВЕ
Шалаш. Из него торчат четыре ноги в мужских ботинках и раздаётся храп на два голоса. Шалаш от храпа дрожит. Один из храпов смолкает. Наружу высовывается заспанный Ленин, зевает, потягивается, встаёт, делает зарядку из характерных публичных жестов. Затем приседает у ног Зиновьева и начинает его тормошить.
ЛЕНИН Гъиго-ий Евсеич! Вставайте, батенька, за яботу поя!
Зиновьев вскакивает, спросонок мечется, хватает бумагу и письменные принадлежности, выбегает на полянку. На полянке два пенька, на одном табличка “т. Ленин”, на другом - “т. Зиновьев”. Зиновьев усаживается за свой пенёк. Ленин подходит к нему, отбирает письменные принадлежности и кладёт на свой пенёк.
ЛЕНИН Э, нет, батенька!.. Вы забыли об одном айхиважном вопъёсе!
ЗИНОВЬЕВ О каком, Владимир Ильич?
ЛЕНИН О конспияции, батенька, о конспияции!.. Мы здесь с вами кто?
ЗИНОВЬЕВ Как, кто?.. Вожди партии в подполье!
ЛЕНИН Ни в коем случае! Мы - финские батъяки у товаища Емельянова и пъёсто обязаны накосить на зиму сена для его коёвушек! Бе-ите косу и за яботу!
ЗИНОВЬЕВ А Вы, Владимир Ильич?
ЛЕНИН Я бы яд, батенька, да не могу! Айхиважную книжку пишу - “Госудайство и йеволюция”!
Ленин садится за пенёк и начинает строчить. Зиновьев вертит в руках косу, не зная, как за неё взяться.
ЗИНОВЬЕВ Но, Владимир Ильич, я же не умею…
ЛЕНИН А госудайством упъявлять мы с Вами умеем?.. Ни в коем язе!.. А пъидётся, и пъенепъеменно!.. За яботу, Гъиго-ий Евсеевич!
Ленин периодически вскакивает, вприпрыжку ходит туда-сюда, время от времени присаживаясь за пенёк. Зиновьев с косой уходит в лес на полянку, заросшую травой, и пытается косить. Получается не плохо, а очень скверно. И тут Зиновьев упирается взглядом в Ивана, мирно жующего мухомор, запивая водой из чайника. Глядя на Зиновьева, Иван фыркает от смеха.
ИВАН Ну, хто так косит, чудило!..
ЗИНОВЬЕВ (обиженно) Попрошу меня не учить!..
ИВАН (не слушая) Дай-ко сюды!.. (отбирает у Зиновьева косу) Неси остальной струмент, да поживее!..
Зиновьев убегает за инструментом, Иван осматривает косу, трогает пальцем её тупое лезвие, в сердцах сплёвывает на землю. Тут возвращается Зиновьев с вилами, граблями, точильным бруском, складывает всё под кустиком, садится на землю, достаёт блокнотик и начинает что-то писать.
Иван берёт брусок и начинает со звоном “отбивать” косу. Иван косит, ворошит, сгребает сено в копны, мечет стога, вытирает пот, жадно пьёт воду из чайника. Запевает свою новую песенку в стиле А.В.Кольцова.
- Ой, коса моя,
Коса вострая!
Руки по тебе
Стосковалися…
Раззудись, плечо,
Размахнись рука,
Ты пахни в лицо
Ветер с полудня!
Ой ты Мошонкин Ваньша,
Ой ты сукин сын!
Не ружьё б со штыком
В твои рученьки –
Косу вострую,
Грабли частые…
Вилы крепкие
Да бабу ладную…
Ох, забросил ты
Службу верную
Царю-батюшке,
Да Отечеству…
Ох, шатаешься,
Как медведь-шатун
По земле расейской
Неухоженной…
Ох, в недобрый час
Превратился ты
Из крестьянина… тьфу!…
В человека с ружьём…
Перед Иваном выкошенный лужок, большие ровные стожки. Иван, опершись на вилы, вытирает пот. К нему подбегает Зиновьев, радостно трясёт ему руку.
ЗИНОВЬЕВ Спасибо! Большое спасибо, дорогой товарищ!.. Если бы Вы только знали, кому и какую услугу оказали!.. Я готов для Вас… всё, что угодно…
ИВАН (растерянно) Да это… кипяточку бы…
ЗИНОВЬЕВ И только-то? (выхватывает у Ивана чайник, бежит и быстро возвращается с кипятком и газетой “Правда”) Берите, товарищ… (подаёт чайник) И «Правду» возьмите! Там моя статья… и статья Ленина тоже…
ИВАН (в порыве беря Зиновьева “за грудки”) Ленина?!.. А где он, товарищ?..
ЗИНОВЬЕВ Спокойно, товарищ! Ленин, естественно, с нами!.. Он – всегда рядом!.. А вот где конкретно – партийная тайна!..
ИВАН (удручённо) Эх…
Иван, махнув рукой, разворачивается и сталкивается с Эйно Рахья. У Рахьи за плечами большой мешок.
ИВАН Ух ты! Эй-Ну… Эй-На… Эй-На-Х… Эй-На-Х-х-х-у-у…
РАХЬЯ Эй-но!.. Эйно Рахья!…А ты сто тут т-телаес, т-товарись?..
ИВАН Да так, товарищ… Ленина ищу…
РАХЬЯ Сэйсяс мнок-гие Ленина иc-cют… (Задушевно берёт Ивана за плечи и разворачивает в сторону леса) И ты, товарись, иди куда подальсэ и ис-си возьдя там!..
ИВАН (сопротивляясь) Товарищ Эй-Нах-Уй! Да ты погодь, погодь!
Рахья, с кривой ухмылкой на лице и непроницаемостью во взоре, выразительно кладет руку на торчащий из-за пояса револьвер. Глаза Рахьи и Ивана встречаются.
ИВАН (сокрушенно) Эх, товарищ Эй-Нахья, товарищ Эй-Нахья!.. Какой же ты мне, опосля ентого, на-эй-но, товарищ…
Иван разворачивается и уходит. Рахья, выпроводив Ивана, вместе с Зиновьевым идёт к Ленину. Вываливает из мешка пачки писчей бумаги, закладывает туда пачки исписанной. Подходит к Ленину и что-то шепчет ему на ухо.
ЛЕНИН (прислушиваясь к шёпоту) Что?.. Тут постоённие? Немедленно, немедленно в Гейма… тьфу!.. в Финляндию!.. Впе-ёд!..
Ленин, увлекая за собой Рахью и Зиновьева быстро шагает. Около стогов сена ненадолго останавливается.
ЛЕНИН Пъекъясное сено, това-ищи!.. (Зиновьеву) Ведь можете, если хотите, Гъиго-ий Евсеевич!.. Пъидётся назначить вас питейским къясным гене-ал-губейнатоём!..
Зиновьев от похвалы вождя сияет. Все трое уходят.
Железнодорожное депо неподалёку от Разлива. Рельсы, кучи угля, паровозы. Появляются Эйно Рахья, Ленин и Зиновьев. Рахья рукой показывает вождям, что им надо спрятаться за кучей угля. Сам он выходит чуть вперед и свистит. К нему подходит Лежава (финский большевик, машинист). Они неторопливо здороваются.
РАХЬЯ Терве!
ЛЕЖАВА Терве!
Рахья, обняв собеседника за плечи, о чём-то неторопливо и обстоятельно шепчет ему на ухо. Ленин часто в нетерпении выглядывает из-за кучи. Наконец, финны, договорившись, бьют по рукам. Рахья машет рукой Ленину и Зиновьеву. Они быстро подходят. Лежава отрицательно качает головой и показывает один палец. Ленин, Зиновьев и Рахья умоляюще смотрят на него и показывают два пальца, но Лежава непреклонен. Зиновьев пытается выйти вперёд, но Рахья его оттесняет, разворачивает, вежливо подталкивает и машет вслед ручкой. Зиновьев понуро удаляется.
Лежава испытующе осматривает Ленина. Затем поднимает лежащую в куче угля очень грязную спецовку и подаёт Ильичу. Затем снимает с него кепку (по случайности вместе с париком), парик возвращает, а сверху нахлобучивает свою железнодорожную фуражку. Затем, вымазав ручищу в угольной пыли, вытирает её о лицо Ленина. Рахья и Лежава придирчиво осматривают чумазого Ленина, одобрительно кивают и поднимают вверх большие пальцы. Рахья подсаживает Ленина в будку паровоза. Следом ловко поднимается Лежава. Ленин прощально машет Рахье фуражкой. Паровоз гудит, пускает пары и трогается.
Ленин вытаскивает блокнотик с карандашом и пытается расхаживать по паровозной будке из угла в угол, но Лежава его останавливает и вручает Ильичу совковую лопату. Лаконичным начальническим жестом Лежава разъясняет Ленину его новые обязанности. Попытка Ленина уклониться от работы пресекается Лежавой “на корню” легким тычком большого пальца в ленинский затылок. Подчинившись насилию Ленин, истекая грязным потом, неумело кидает в топку уголёк, а Лежава, высунувшись в окошко, невозмутимо покуривает трубочку. Паровоз останавливается, идёт задним ходом. Удар буферов, к паровозу прицепляют вагоны. В будку заглядывает солдатик из патруля, не увидев ничего интересного, спрыгивает на платформу. Гудок. Поезд трогается. Мелькание ёлок и берёз за окном. Пограничный столбик в бело-голубых тонах с надписью “Finland”. Такие же пейзажи за окном. Поезд останавливается.
Паровоз в депо. Ленин, чуть живой от “каторжной” работы, с трудом спускается, тяжело дышит и осматривает свои натруженные руки, снимает спецовку. К Ленину и Лежаве подбегает актёр с большим саквояжем. Лежава передаёт ему Ильича “с рук на руки” и удаляется, покуривая трубочку. Ленин с ненавистью смотрит вслед удаляющемуся Лежаве.
ЛЕНИН (со слезой в голосе) Ну, погоди, й-ябочий класс! Пока-ячитесь вы у меня, сукины дети, на воскъ-есниках!..
Актёр подводит Ленина к толстой трубе, из которой заливают воду в паровозы. Ленин нагибается и подставляет руки. Актёр дёргает за рычаг. Мощнейший поток воды смывает с Ленина сажу, угольную пыль и парик. Ленин испуганно прикрывает руками лысину. Актёр достаёт из саквояжа рыжий парик, бакенбарды, грим, чёрное пасторское облачение и мастерски превращает Ленина в шведского пастора.
Общий вагон поезда в Хельсинки. Проходит патруль. Ленин-пастор сидит на верхней полке, болтает ногами и делает вид, что напряжённо молится.
Поезд прибывает в Гельсингфорс-Helsinki.
Глава двенадцатая. РОССИЯ НА ЗАКАТЕ
Петроград. Александро-Невская Лавра. Ухоженное, буйно цветущее кладбище с большими мраморными крестами, скульптурами ангелов, плакальщиц, барельефами на памятниках. Оленька и её отец стоят у памятника с изображением женского профиля, увенчанного высоким каменным крестом. Девочка прижалась к обнявшему ее отцу. Две фигуры как бы слились в единое целое. Оленька видит крест, устремленный в голубое небо с плывущими легкими облаками. Она закрывает глаза и видит тот же крест, усыпанный снегом. Вместо белых облаков с неба опадают белые снежинки. Она открывает глаза и видит лицо склонившегося к ней отца.
Она, улыбнувшись в ответ, снова закрывает глаза и видит склонившееся к ней лицо матери с выражением безудержного восторга и счастья, как на фотографии. Оленька в порыве крепко обнимает отца, подхватывающего ее на руки.
Легко покачиваясь, они стоят, крепко прижавшись друг к другу, с закрытыми глазами...
Полковой оркестр играет старинный русский вальс. Оленька с отцом гуляют по городу. Они вместе кормят чаек у причала на Васильевском острове, в парке катаются на карусели. Девочка - верхом на лошадке, а отец - сидя на скамеечке для взрослых. Мы смотрим и любуется девочкой глазами ее отца. В отдалении мелькают фрагменты городского пейзажа, дома, трамваи, автомобили... Вдруг из-под приподнятого канализационного люка выглядывают призрак коммунизма и бесенята; но тут же прячутся вновь.
Оленька не видит их и весело смеётся.
Вальс сменяет марш “Прощание славянки”.
Перрон. Открытые теплушки. Штабной вагон. Солдаты-волынцы, построенные повзводно. Оленька прощается с отцом. Она никак не хочет отпустить шею отца, тот ей что-то ласково шепчет на ухо, Девочка кивает. Отец опускает её на землю и подводит к стоящему рядом интеллигенту. Мужчины прощаются. Слышится команда “По вагонам!”. Солдаты бодро лезут в теплушки. Офицеры садятся в штабной вагон. Свисток паровоза. Эшелон отправляется.
Оленька и интеллигент смотрят вслед уходящему поезду…
***
«Верховный главнокомандующий генерал Корнилов пытается восстановить дисциплину в войсках» Корнилов во главе отряда текинцев скачет вдоль строя хмурых солдат.
«Арест т. Троцкого» К Троцкому подходит патруль. Троцкий останавливает Познанского, вставшего грудью на защиту вождя, сдаёт револьвер и спокойно идёт за патрулём.
«В глубоком подполье в отсутствии вождей открылся очередной шестой большевистский съезд» Узкая длинная комната с рядами скамеек. Делегаты слушают доклад Сталина.
«Докладчик - малоизвестный партийный деятель т. Сталин».
***
Мальчишка-газетчик торгует на углу…
МАЛЬЧИШКА-ГАЗЕТЧИК “Известия”!.. “Биржевые ведомости”!.. “Речь”!.. “День”!.. “Рабочая газета”!..
К мальчишке подходит Познанский, протягивает деньги.
ПОЗНАНСКИЙ Всех по одной, да поживее!..
Подходит Эйно Рахья.
РАХЬЯ М-нэ т-тозе всэх по от-тной…
Познанский оборачивается и узнаёт Рахью. Они здороваются, забирают пачки газет у мальчишки и идут по улице.
РАХЬЯ (показывает на пачку газет) Твоему?
ПОЗНАНСКИЙ Моему в тюрьму…
РАХЬЯ И к-как он там?
ПОЗНАНСКИЙ Неплохо! Камеры целый день открыты, газеты носим. (показывает пачку газет) Передачи принимают, охрана распропагандирована - могут выпустить в любой момент...
РАХЬЯ Тебе хоросо… “Кресты” близко… А мне - в Финлянд ехаць…
ПОЗНАНСКИЙ Ого!..
РАХЬЯ О-го-го… Мой-то кфартир меняет казьди день… Си-цяс у полисьмейстер…
ПОЗНАНСКИЙ Как?.. Неужели взяли?..
РАХЬЯ Та, нет!.. Хельсински полисьмейстер - нас селовек, фински сосиал-демократ, товарись Ровио!
ПОЗНАНСКИЙ Тогда, понятно. А я уж подумал, что твой совсем осторожность потерял...
РАХЬЯ Та, никогда! Мой возьть - самый осторозьни, охраняць его легко, только бегаць надо много…
ПОЗНАНСКИЙ Везёт же некоторым!
Рахья и Познанский прощаются за руку у небольшого кафе под тентом и расходятся.
За столиком кафе два обывателя пьют пиво с раками.
1 ОБЫВАТЕЛЬ Как Вы думаете, у нас всё наладится?
2 ОБЫВАТЕЛЬ Не знаю. Слишком много “если”. Если изберём Учредительное Собрание… Если армия… Если Советы собачьих депутатов…
1 ОБЫВАТЕЛЬ Но вожди Советов, эти Гоц-Поц-Либер-Даны собираются самоликвидироваться…
2 ОБЫВАТЕЛЬ И опять “если”… А если они останутся вождями Советов? Так что одна надежда на Лавра Георгиевича…
***
«Приказ генерала Корнилова о замене частей на фронте отдохнувшими частями Петроградского гарнизона»
Корнилов, уже явно больной лихорадкой, отдаёт приказ. Отдав честь, ладонью утирает пот со лба и в изнеможении садится на табурет. К нему подходит Военврач с нарукавной повязкой с красным крестом, щупает пульс и помогает уйти.
«Министр-председатель Керенский объявил Корнилова мятежником» Страстное, с преувеличенной жестикуляцией, выступление Керенского.
«По приказу Керенского большевики выпущены из тюрем»
«Временное правительство вооружает большевистскую Красную Гвардию для борьбы с Корниловым» Раздачи винтовок и пулемётов разношёрстной Красной Гвардии.
«Арест генерала Корнилова» Комиссар Временного правительства и двое солдат подходят к койке больного Корнилова, прогоняют Военврача и Сестру милосердия. Солдаты встают “на караул”.
«Мятеж Корнилова подавлен»
«Главковерх Керенский требует сдачи оружия большевистской Красной Гвардией» Керенский выступает перед красногвардейцами, те в ответ дружно как по команде показывают ему кукиши, а наиболее активные - голые задницы. Все, кроме Керенского хохочут.
«На выборах в Петросовет победили большевики» Троцкий, принимающий поздравления, в толпе “рачьих и собачьих” депутатов.
«Л.Д.Троцкий вновь возглавил Петросовет» На двери прямо над табличкой “Классная дама” приколачивают табличку “Председатель Петроградского Совета Рабочих и Солдатских депутатов тов. Л.Д.Троцкий”.
***
Смольный. Главный вход. Матрос с винтовкой проверяет пропуска и накалывает их на штык. Мимо проходит ИВАН с чайником. Видит матроса и радостно улыбается.
ИВАН Здорово, браток!
МАТРОС Здорово, пехота!
ИВАН Слушай, браток, как бы кипяточку набрать?
МАТРОС А пропуск есть?
ИВАН Ча-во?..
МАТРОС Так… Ладно, давай чайник, я схожу, а ты покарауль.
ИВАН А, ето как?
МАТРОС Требуй со всех вот такой пропуск… (показывает пропуск) А кто без пропуска - гони в шею!
ИВАН Усё ясно!
Матрос с чайником уходит в помещение. Иван стоит на часах. К нему подходит Троцкий и пытается пройти внутрь.
ИВАН (сурово) Пропуск!
Троцкий шарит по карманам и не находит пропуск.
ТРОЦКИЙ Где же он... А, неважно, Вы меня знаете. Моя фамилия Троцкий.
ИВАН (упрямо) Где пропуск??? Прохода нет. Никаких фамилиев я не знаю.
ТРОЦКИЙ Да я - председатель Петроградского Совета.
ИВАН Ну, уж ежели Вы тако важно лицо, так должна же у вас быть хучь бы маленька бумажка…
ТРОЦКИЙ (очень терпеливо) Пропустите меня к коменданту.
ИВАН (весь в колебаниях) Нечего беспокоить коменданта ради всякого приходящего…
Возвращается матрос с чайником.
ТРОЦКИЙ (Матросу) Моя фамилия Троцкий!.. Троцкий!.. Троцкий!..
МАТРОС (чеша затылок) Троцкий? Слышал я где-то это имя… Проходите, товарищ!
Троцкий быстро идёт по коридору Смольного, входит в свой кабинет. Вслед за ним успевает прошмыгнуть Джон Рид.
РИД Goodafternoon, Лев Дэвидовитч! Я - Джон Рид, корреспондент американски социалистик пресс.
ТРОЦКИЙ How do you do, товарищРид! Вам нужно интервью?
РИД Yes, please…
ТРОЦКИЙ Youarewelcome! Итак, как Вы знаете, мне уже довелось в 1905 году возглавлять Петроградский Совет, так что опыт…
Звучание голоса Троцкого затихает. Дверь кабинета Троцкого. Над ней часы. Стрелки начинают стремительно двигаться, затем останавливаются…
Часы показывают, что уже прошло около пяти часов.
Снова интерьер кабинета Троцкого. Измученный Джон Рид в груде исписанных бумаг из последних сил что-то записывает.
ТРОЦКИЙ Да, мы создали Военно-революционный комитет. Нас обвиняют, что он - орудие для захвата власти, но мы утверждаем, что это просто средство для защиты революции от посягательств, подобных корниловщине…
Обессиленный Джон Рид падает лицом в груду бумаг. Троцкий встаёт.
ТРОЦКИЙ Извините, Джон, я бы с радостью рассказал об этом поподробнее, но мне пора в цирк “Модерн”, на встречу с революционным народом…
Перешагивая через Джона Рида, Троцкий выходит из кабинета.
Глава тринадцатая. ЗАГОВОР
Петроград. 10 октября. Квартира Г.К.Сухановой-Флаксерман. Конспиративное заседание ЦК большевиков.
В слабо освещённой комнате у стола со свечой в простом подсвечнике сидят Троцкий, Каменев, Зиновьев, Дзержинский и др. По квартире порхает призрак коммунизма. Бесенята в конспиративных целях закрывают окно полосатым солдатским одеялом. В прихожей Александра Коллонтай зажимает Сталина в угол, прикуривает папиросу от его трубки и пускает дым ему в лицо.
КОЛЛОНТАЙ Товарищ Коба! А как насчёт небольшой коммунистической половушки?..
СТАЛИН Вай, Шурико! (щекочет ей бюст усами) Это такой вид глубокой конспирации, да?
КОЛЛОНТАЙ Чем глубже, тем лучше, Кобунчик!
СТАЛИН И тэм глюбже удовлэтворэние…
В этот момент дверь резко открывается, в комнату вваливается Эйно Рахья с двумя револьверами в руках, за ним осторожно входит Ленин в парике и кепке.
КОЛЛОНТАЙ А это, что ещё за мужчинка?
ЛЕНИН (снимая кепку вместе с париком) Что, не узнали, това-ищ Коллонтай? И в данный исто-ический момент нам, большевикам, никакие “стаканы воды” не нужны!
Эйно Рахья моментально смахивает со стола стакан воды. Бесенята резвятся в луже среди осколков.
ЛЕНИН (укоризненно) Това-ищ Яхья! То-ёпитесь! Я имел в виду тео-ию “стакана воды”, только тео-ию, батенька… А сейчас - за яботу, за яботу, това-ищи!
Ленинский ЦК склоняется над столом и начинает шептаться. Бесенята, приложив указательные пальчики ко ртам, прячутся под стол. Эйно Рахья и призрак коммунизма встают на страже у дверей.
Свеча посреди склонившихся голов. Громкое тиканье настенных часов. Свеча на столе сгорела почти полностью. Раздаётся стук в дверь. Ленин моментально проваливается под стол к бесенятам, Зиновьев задувает свечку.
Рахья медленно открывает дверь, прячась за ней с револьверами в руках. В освещённом проёме показывается мальчишеская фигура сына хозяйки Юры Флаксермана с авоськой, набитой продуктами. Рахья резко захлопывает дверь и бросается на вошедшего.
Полный мрак.
ГОЛОС ДЗЕРЖИНСКОГО Спокойно, товарищи, это свои…
Дзержинский чиркает спичкой и зажигает свечу. Сконфуженный Ленин вылезает из-под стола. Несколько помятый Юра Флаксерман ставит авоську на стол и выкладывает продукты: хлеб, колбасу, бутылки с пивом. Радостная возня с открыванием бутылок, разрезанием хлеба и колбасы. Ленин отхлёбывает пивко из стакана.
ЛЕНИН (преувеличенно громко и бодро) Итак, това-ищи, пъедлагаю пъиуёчить вооюжённое восстание к откъытию втоёго съезда Советов 25-26 октябъя!
Зиновьев сразу же начинает сильно нервничать. Каменев громко и горестно вздыхает.
ЗИНОВЬЕВ (не знает, куда спрятать трясущиеся руки) Владимир Ильич! На этот раз нас с вами из Питера живыми не выпустят!.. Нас перевешают, как декабристов… Наступление мировой революции будет оттянуто как минимум еще на сто лет! Товарищи в Лондоне нам этого не простят…
КОЛЛОНТАЙ (проникновенно) Зин, ты му-ущина - или кто?..
КАМЕНЕВ Подождите с восстанием, Владимир Ильич! Выборы через месяц… Мы усиливаемся с каждым днём, мы можем войти сильной оппозицией в Учредительное собрание! К чему нам всё ставить на карту?!
ЗИНОВЬЕВ (пытаясь взять себя в руки) Хлеба в Питере на два-три дня!.. Если мы придём к власти, сможем ли мы прокормить повстанцев?..
ЛЕНИН (с пафосом) Нет силы на свете, къёме силы победоносной пъёлетайской йеволюции, чтобы, вместо жалоб и пьёсьб и слёз, пе-ейти к йеволюционному делу!..
ЗИНОВЬЕВ А если мы возьмём власть и не получим перемирия? Солдаты могут не пойти на революционную войну... Что тогда?!
ЛЕНИН Ха! Довод, заставляющий вспомнить изъечение: один дуяк… или два дуяка… могут вдесяте-ё больше задать вопъёсов, чем десять мудъецов способны язъешить.
СТАЛИН Вах! Логика в речах таварыща Лэнина - это какие-то всэсильние щупальца, из объятий которих нэт мочи вирваться: либо сдавайся, либо рэшайся на польний проваль!
Зиновьев и Каменев в траурном настроения одеваются и уходят из квартиры. Рахья издевательски кланяется им вслед. Встаёт Троцкий.
ТРОЦКИЙ Организацию восстания, а также публичные заверения, что его не будет ни в коем случае, предоставьте мне, как председателю Петросовета. (конспиративные аплодисменты) А кто формально должен взять власть?
ЛЕНИН Кто должен взять власть?.. Это сейчас неважно! Пусть её возьмёт… Военно-йеволюционный комитет!.. (указывает на Троцкого) или… любое дъюгое учьеждение, кото-ое заявит, что сдаст власть только истинным пъедставителям инте-есов наёда… (круговым движением рук указывает на собеседников) Инте-есов аымии, инте-есов къестьян…
Коллонтай сомнамбулически любуется батоном копчёной колбасы, разминая его в руках и поглаживая, затем впивается в него зубами.
ЛЕНИН (указывает рукой на Коллонтай) Инте-есов голодных… То есть, нам! (указывает двумя руками на себя)
СТАЛИН (высоко поднимая стакан с пивом) Аллаверды, товарищи!..
Все чокаются пивом
Шалаш. Из него торчат четыре ноги в мужских ботинках и раздаётся храп на два голоса. Шалаш от храпа дрожит. Один из храпов смолкает. Наружу высовывается заспанный Ленин, зевает, потягивается, встаёт, делает зарядку из характерных публичных жестов. Затем приседает у ног Зиновьева и начинает его тормошить.
ЛЕНИН Гъиго-ий Евсеич! Вставайте, батенька, за яботу поя!
Зиновьев вскакивает, спросонок мечется, хватает бумагу и письменные принадлежности, выбегает на полянку. На полянке два пенька, на одном табличка “т. Ленин”, на другом - “т. Зиновьев”. Зиновьев усаживается за свой пенёк. Ленин подходит к нему, отбирает письменные принадлежности и кладёт на свой пенёк.
ЛЕНИН Э, нет, батенька!.. Вы забыли об одном айхиважном вопъёсе!
ЗИНОВЬЕВ О каком, Владимир Ильич?
ЛЕНИН О конспияции, батенька, о конспияции!.. Мы здесь с вами кто?
ЗИНОВЬЕВ Как, кто?.. Вожди партии в подполье!
ЛЕНИН Ни в коем случае! Мы - финские батъяки у товаища Емельянова и пъёсто обязаны накосить на зиму сена для его коёвушек! Бе-ите косу и за яботу!
ЗИНОВЬЕВ А Вы, Владимир Ильич?
ЛЕНИН Я бы яд, батенька, да не могу! Айхиважную книжку пишу - “Госудайство и йеволюция”!
Ленин садится за пенёк и начинает строчить. Зиновьев вертит в руках косу, не зная, как за неё взяться.
ЗИНОВЬЕВ Но, Владимир Ильич, я же не умею…
ЛЕНИН А госудайством упъявлять мы с Вами умеем?.. Ни в коем язе!.. А пъидётся, и пъенепъеменно!.. За яботу, Гъиго-ий Евсеевич!
Ленин периодически вскакивает, вприпрыжку ходит туда-сюда, время от времени присаживаясь за пенёк. Зиновьев с косой уходит в лес на полянку, заросшую травой, и пытается косить. Получается не плохо, а очень скверно. И тут Зиновьев упирается взглядом в Ивана, мирно жующего мухомор, запивая водой из чайника. Глядя на Зиновьева, Иван фыркает от смеха.
ИВАН Ну, хто так косит, чудило!..
ЗИНОВЬЕВ (обиженно) Попрошу меня не учить!..
ИВАН (не слушая) Дай-ко сюды!.. (отбирает у Зиновьева косу) Неси остальной струмент, да поживее!..
Зиновьев убегает за инструментом, Иван осматривает косу, трогает пальцем её тупое лезвие, в сердцах сплёвывает на землю. Тут возвращается Зиновьев с вилами, граблями, точильным бруском, складывает всё под кустиком, садится на землю, достаёт блокнотик и начинает что-то писать.
Иван берёт брусок и начинает со звоном “отбивать” косу. Иван косит, ворошит, сгребает сено в копны, мечет стога, вытирает пот, жадно пьёт воду из чайника. Запевает свою новую песенку в стиле А.В.Кольцова.
- Ой, коса моя,
Коса вострая!
Руки по тебе
Стосковалися…
Раззудись, плечо,
Размахнись рука,
Ты пахни в лицо
Ветер с полудня!
Ой ты Мошонкин Ваньша,
Ой ты сукин сын!
Не ружьё б со штыком
В твои рученьки –
Косу вострую,
Грабли частые…
Вилы крепкие
Да бабу ладную…
Ох, забросил ты
Службу верную
Царю-батюшке,
Да Отечеству…
Ох, шатаешься,
Как медведь-шатун
По земле расейской
Неухоженной…
Ох, в недобрый час
Превратился ты
Из крестьянина… тьфу!…
В человека с ружьём…
Перед Иваном выкошенный лужок, большие ровные стожки. Иван, опершись на вилы, вытирает пот. К нему подбегает Зиновьев, радостно трясёт ему руку.
ЗИНОВЬЕВ Спасибо! Большое спасибо, дорогой товарищ!.. Если бы Вы только знали, кому и какую услугу оказали!.. Я готов для Вас… всё, что угодно…
ИВАН (растерянно) Да это… кипяточку бы…
ЗИНОВЬЕВ И только-то? (выхватывает у Ивана чайник, бежит и быстро возвращается с кипятком и газетой “Правда”) Берите, товарищ… (подаёт чайник) И «Правду» возьмите! Там моя статья… и статья Ленина тоже…
ИВАН (в порыве беря Зиновьева “за грудки”) Ленина?!.. А где он, товарищ?..
ЗИНОВЬЕВ Спокойно, товарищ! Ленин, естественно, с нами!.. Он – всегда рядом!.. А вот где конкретно – партийная тайна!..
ИВАН (удручённо) Эх…
Иван, махнув рукой, разворачивается и сталкивается с Эйно Рахья. У Рахьи за плечами большой мешок.
ИВАН Ух ты! Эй-Ну… Эй-На… Эй-На-Х… Эй-На-Х-х-х-у-у…
РАХЬЯ Эй-но!.. Эйно Рахья!…А ты сто тут т-телаес, т-товарись?..
ИВАН Да так, товарищ… Ленина ищу…
РАХЬЯ Сэйсяс мнок-гие Ленина иc-cют… (Задушевно берёт Ивана за плечи и разворачивает в сторону леса) И ты, товарись, иди куда подальсэ и ис-си возьдя там!..
ИВАН (сопротивляясь) Товарищ Эй-Нах-Уй! Да ты погодь, погодь!
Рахья, с кривой ухмылкой на лице и непроницаемостью во взоре, выразительно кладет руку на торчащий из-за пояса револьвер. Глаза Рахьи и Ивана встречаются.
ИВАН (сокрушенно) Эх, товарищ Эй-Нахья, товарищ Эй-Нахья!.. Какой же ты мне, опосля ентого, на-эй-но, товарищ…
Иван разворачивается и уходит. Рахья, выпроводив Ивана, вместе с Зиновьевым идёт к Ленину. Вываливает из мешка пачки писчей бумаги, закладывает туда пачки исписанной. Подходит к Ленину и что-то шепчет ему на ухо.
ЛЕНИН (прислушиваясь к шёпоту) Что?.. Тут постоённие? Немедленно, немедленно в Гейма… тьфу!.. в Финляндию!.. Впе-ёд!..
Ленин, увлекая за собой Рахью и Зиновьева быстро шагает. Около стогов сена ненадолго останавливается.
ЛЕНИН Пъекъясное сено, това-ищи!.. (Зиновьеву) Ведь можете, если хотите, Гъиго-ий Евсеевич!.. Пъидётся назначить вас питейским къясным гене-ал-губейнатоём!..
Зиновьев от похвалы вождя сияет. Все трое уходят.
Железнодорожное депо неподалёку от Разлива. Рельсы, кучи угля, паровозы. Появляются Эйно Рахья, Ленин и Зиновьев. Рахья рукой показывает вождям, что им надо спрятаться за кучей угля. Сам он выходит чуть вперед и свистит. К нему подходит Лежава (финский большевик, машинист). Они неторопливо здороваются.
РАХЬЯ Терве!
ЛЕЖАВА Терве!
Рахья, обняв собеседника за плечи, о чём-то неторопливо и обстоятельно шепчет ему на ухо. Ленин часто в нетерпении выглядывает из-за кучи. Наконец, финны, договорившись, бьют по рукам. Рахья машет рукой Ленину и Зиновьеву. Они быстро подходят. Лежава отрицательно качает головой и показывает один палец. Ленин, Зиновьев и Рахья умоляюще смотрят на него и показывают два пальца, но Лежава непреклонен. Зиновьев пытается выйти вперёд, но Рахья его оттесняет, разворачивает, вежливо подталкивает и машет вслед ручкой. Зиновьев понуро удаляется.
Лежава испытующе осматривает Ленина. Затем поднимает лежащую в куче угля очень грязную спецовку и подаёт Ильичу. Затем снимает с него кепку (по случайности вместе с париком), парик возвращает, а сверху нахлобучивает свою железнодорожную фуражку. Затем, вымазав ручищу в угольной пыли, вытирает её о лицо Ленина. Рахья и Лежава придирчиво осматривают чумазого Ленина, одобрительно кивают и поднимают вверх большие пальцы. Рахья подсаживает Ленина в будку паровоза. Следом ловко поднимается Лежава. Ленин прощально машет Рахье фуражкой. Паровоз гудит, пускает пары и трогается.
Ленин вытаскивает блокнотик с карандашом и пытается расхаживать по паровозной будке из угла в угол, но Лежава его останавливает и вручает Ильичу совковую лопату. Лаконичным начальническим жестом Лежава разъясняет Ленину его новые обязанности. Попытка Ленина уклониться от работы пресекается Лежавой “на корню” легким тычком большого пальца в ленинский затылок. Подчинившись насилию Ленин, истекая грязным потом, неумело кидает в топку уголёк, а Лежава, высунувшись в окошко, невозмутимо покуривает трубочку. Паровоз останавливается, идёт задним ходом. Удар буферов, к паровозу прицепляют вагоны. В будку заглядывает солдатик из патруля, не увидев ничего интересного, спрыгивает на платформу. Гудок. Поезд трогается. Мелькание ёлок и берёз за окном. Пограничный столбик в бело-голубых тонах с надписью “Finland”. Такие же пейзажи за окном. Поезд останавливается.
Паровоз в депо. Ленин, чуть живой от “каторжной” работы, с трудом спускается, тяжело дышит и осматривает свои натруженные руки, снимает спецовку. К Ленину и Лежаве подбегает актёр с большим саквояжем. Лежава передаёт ему Ильича “с рук на руки” и удаляется, покуривая трубочку. Ленин с ненавистью смотрит вслед удаляющемуся Лежаве.
ЛЕНИН (со слезой в голосе) Ну, погоди, й-ябочий класс! Пока-ячитесь вы у меня, сукины дети, на воскъ-есниках!..
Актёр подводит Ленина к толстой трубе, из которой заливают воду в паровозы. Ленин нагибается и подставляет руки. Актёр дёргает за рычаг. Мощнейший поток воды смывает с Ленина сажу, угольную пыль и парик. Ленин испуганно прикрывает руками лысину. Актёр достаёт из саквояжа рыжий парик, бакенбарды, грим, чёрное пасторское облачение и мастерски превращает Ленина в шведского пастора.
Общий вагон поезда в Хельсинки. Проходит патруль. Ленин-пастор сидит на верхней полке, болтает ногами и делает вид, что напряжённо молится.
Поезд прибывает в Гельсингфорс-Helsinki.
Глава двенадцатая. РОССИЯ НА ЗАКАТЕ
Петроград. Александро-Невская Лавра. Ухоженное, буйно цветущее кладбище с большими мраморными крестами, скульптурами ангелов, плакальщиц, барельефами на памятниках. Оленька и её отец стоят у памятника с изображением женского профиля, увенчанного высоким каменным крестом. Девочка прижалась к обнявшему ее отцу. Две фигуры как бы слились в единое целое. Оленька видит крест, устремленный в голубое небо с плывущими легкими облаками. Она закрывает глаза и видит тот же крест, усыпанный снегом. Вместо белых облаков с неба опадают белые снежинки. Она открывает глаза и видит лицо склонившегося к ней отца.
Она, улыбнувшись в ответ, снова закрывает глаза и видит склонившееся к ней лицо матери с выражением безудержного восторга и счастья, как на фотографии. Оленька в порыве крепко обнимает отца, подхватывающего ее на руки.
Легко покачиваясь, они стоят, крепко прижавшись друг к другу, с закрытыми глазами...
Полковой оркестр играет старинный русский вальс. Оленька с отцом гуляют по городу. Они вместе кормят чаек у причала на Васильевском острове, в парке катаются на карусели. Девочка - верхом на лошадке, а отец - сидя на скамеечке для взрослых. Мы смотрим и любуется девочкой глазами ее отца. В отдалении мелькают фрагменты городского пейзажа, дома, трамваи, автомобили... Вдруг из-под приподнятого канализационного люка выглядывают призрак коммунизма и бесенята; но тут же прячутся вновь.
Оленька не видит их и весело смеётся.
Вальс сменяет марш “Прощание славянки”.
Перрон. Открытые теплушки. Штабной вагон. Солдаты-волынцы, построенные повзводно. Оленька прощается с отцом. Она никак не хочет отпустить шею отца, тот ей что-то ласково шепчет на ухо, Девочка кивает. Отец опускает её на землю и подводит к стоящему рядом интеллигенту. Мужчины прощаются. Слышится команда “По вагонам!”. Солдаты бодро лезут в теплушки. Офицеры садятся в штабной вагон. Свисток паровоза. Эшелон отправляется.
Оленька и интеллигент смотрят вслед уходящему поезду…
***
«Верховный главнокомандующий генерал Корнилов пытается восстановить дисциплину в войсках» Корнилов во главе отряда текинцев скачет вдоль строя хмурых солдат.
«Арест т. Троцкого» К Троцкому подходит патруль. Троцкий останавливает Познанского, вставшего грудью на защиту вождя, сдаёт револьвер и спокойно идёт за патрулём.
«В глубоком подполье в отсутствии вождей открылся очередной шестой большевистский съезд» Узкая длинная комната с рядами скамеек. Делегаты слушают доклад Сталина.
«Докладчик - малоизвестный партийный деятель т. Сталин».
***
Мальчишка-газетчик торгует на углу…
МАЛЬЧИШКА-ГАЗЕТЧИК “Известия”!.. “Биржевые ведомости”!.. “Речь”!.. “День”!.. “Рабочая газета”!..
К мальчишке подходит Познанский, протягивает деньги.
ПОЗНАНСКИЙ Всех по одной, да поживее!..
Подходит Эйно Рахья.
РАХЬЯ М-нэ т-тозе всэх по от-тной…
Познанский оборачивается и узнаёт Рахью. Они здороваются, забирают пачки газет у мальчишки и идут по улице.
РАХЬЯ (показывает на пачку газет) Твоему?
ПОЗНАНСКИЙ Моему в тюрьму…
РАХЬЯ И к-как он там?
ПОЗНАНСКИЙ Неплохо! Камеры целый день открыты, газеты носим. (показывает пачку газет) Передачи принимают, охрана распропагандирована - могут выпустить в любой момент...
РАХЬЯ Тебе хоросо… “Кресты” близко… А мне - в Финлянд ехаць…
ПОЗНАНСКИЙ Ого!..
РАХЬЯ О-го-го… Мой-то кфартир меняет казьди день… Си-цяс у полисьмейстер…
ПОЗНАНСКИЙ Как?.. Неужели взяли?..
РАХЬЯ Та, нет!.. Хельсински полисьмейстер - нас селовек, фински сосиал-демократ, товарись Ровио!
ПОЗНАНСКИЙ Тогда, понятно. А я уж подумал, что твой совсем осторожность потерял...
РАХЬЯ Та, никогда! Мой возьть - самый осторозьни, охраняць его легко, только бегаць надо много…
ПОЗНАНСКИЙ Везёт же некоторым!
Рахья и Познанский прощаются за руку у небольшого кафе под тентом и расходятся.
За столиком кафе два обывателя пьют пиво с раками.
1 ОБЫВАТЕЛЬ Как Вы думаете, у нас всё наладится?
2 ОБЫВАТЕЛЬ Не знаю. Слишком много “если”. Если изберём Учредительное Собрание… Если армия… Если Советы собачьих депутатов…
1 ОБЫВАТЕЛЬ Но вожди Советов, эти Гоц-Поц-Либер-Даны собираются самоликвидироваться…
2 ОБЫВАТЕЛЬ И опять “если”… А если они останутся вождями Советов? Так что одна надежда на Лавра Георгиевича…
***
«Приказ генерала Корнилова о замене частей на фронте отдохнувшими частями Петроградского гарнизона»
Корнилов, уже явно больной лихорадкой, отдаёт приказ. Отдав честь, ладонью утирает пот со лба и в изнеможении садится на табурет. К нему подходит Военврач с нарукавной повязкой с красным крестом, щупает пульс и помогает уйти.
«Министр-председатель Керенский объявил Корнилова мятежником» Страстное, с преувеличенной жестикуляцией, выступление Керенского.
«По приказу Керенского большевики выпущены из тюрем»
«Временное правительство вооружает большевистскую Красную Гвардию для борьбы с Корниловым» Раздачи винтовок и пулемётов разношёрстной Красной Гвардии.
«Арест генерала Корнилова» Комиссар Временного правительства и двое солдат подходят к койке больного Корнилова, прогоняют Военврача и Сестру милосердия. Солдаты встают “на караул”.
«Мятеж Корнилова подавлен»
«Главковерх Керенский требует сдачи оружия большевистской Красной Гвардией» Керенский выступает перед красногвардейцами, те в ответ дружно как по команде показывают ему кукиши, а наиболее активные - голые задницы. Все, кроме Керенского хохочут.
«На выборах в Петросовет победили большевики» Троцкий, принимающий поздравления, в толпе “рачьих и собачьих” депутатов.
«Л.Д.Троцкий вновь возглавил Петросовет» На двери прямо над табличкой “Классная дама” приколачивают табличку “Председатель Петроградского Совета Рабочих и Солдатских депутатов тов. Л.Д.Троцкий”.
***
Смольный. Главный вход. Матрос с винтовкой проверяет пропуска и накалывает их на штык. Мимо проходит ИВАН с чайником. Видит матроса и радостно улыбается.
ИВАН Здорово, браток!
МАТРОС Здорово, пехота!
ИВАН Слушай, браток, как бы кипяточку набрать?
МАТРОС А пропуск есть?
ИВАН Ча-во?..
МАТРОС Так… Ладно, давай чайник, я схожу, а ты покарауль.
ИВАН А, ето как?
МАТРОС Требуй со всех вот такой пропуск… (показывает пропуск) А кто без пропуска - гони в шею!
ИВАН Усё ясно!
Матрос с чайником уходит в помещение. Иван стоит на часах. К нему подходит Троцкий и пытается пройти внутрь.
ИВАН (сурово) Пропуск!
Троцкий шарит по карманам и не находит пропуск.
ТРОЦКИЙ Где же он... А, неважно, Вы меня знаете. Моя фамилия Троцкий.
ИВАН (упрямо) Где пропуск??? Прохода нет. Никаких фамилиев я не знаю.
ТРОЦКИЙ Да я - председатель Петроградского Совета.
ИВАН Ну, уж ежели Вы тако важно лицо, так должна же у вас быть хучь бы маленька бумажка…
ТРОЦКИЙ (очень терпеливо) Пропустите меня к коменданту.
ИВАН (весь в колебаниях) Нечего беспокоить коменданта ради всякого приходящего…
Возвращается матрос с чайником.
ТРОЦКИЙ (Матросу) Моя фамилия Троцкий!.. Троцкий!.. Троцкий!..
МАТРОС (чеша затылок) Троцкий? Слышал я где-то это имя… Проходите, товарищ!
Троцкий быстро идёт по коридору Смольного, входит в свой кабинет. Вслед за ним успевает прошмыгнуть Джон Рид.
РИД Goodafternoon, Лев Дэвидовитч! Я - Джон Рид, корреспондент американски социалистик пресс.
ТРОЦКИЙ How do you do, товарищРид! Вам нужно интервью?
РИД Yes, please…
ТРОЦКИЙ Youarewelcome! Итак, как Вы знаете, мне уже довелось в 1905 году возглавлять Петроградский Совет, так что опыт…
Звучание голоса Троцкого затихает. Дверь кабинета Троцкого. Над ней часы. Стрелки начинают стремительно двигаться, затем останавливаются…
Часы показывают, что уже прошло около пяти часов.
Снова интерьер кабинета Троцкого. Измученный Джон Рид в груде исписанных бумаг из последних сил что-то записывает.
ТРОЦКИЙ Да, мы создали Военно-революционный комитет. Нас обвиняют, что он - орудие для захвата власти, но мы утверждаем, что это просто средство для защиты революции от посягательств, подобных корниловщине…
Обессиленный Джон Рид падает лицом в груду бумаг. Троцкий встаёт.
ТРОЦКИЙ Извините, Джон, я бы с радостью рассказал об этом поподробнее, но мне пора в цирк “Модерн”, на встречу с революционным народом…
Перешагивая через Джона Рида, Троцкий выходит из кабинета.
Глава тринадцатая. ЗАГОВОР
Петроград. 10 октября. Квартира Г.К.Сухановой-Флаксерман. Конспиративное заседание ЦК большевиков.
В слабо освещённой комнате у стола со свечой в простом подсвечнике сидят Троцкий, Каменев, Зиновьев, Дзержинский и др. По квартире порхает призрак коммунизма. Бесенята в конспиративных целях закрывают окно полосатым солдатским одеялом. В прихожей Александра Коллонтай зажимает Сталина в угол, прикуривает папиросу от его трубки и пускает дым ему в лицо.
КОЛЛОНТАЙ Товарищ Коба! А как насчёт небольшой коммунистической половушки?..
СТАЛИН Вай, Шурико! (щекочет ей бюст усами) Это такой вид глубокой конспирации, да?
КОЛЛОНТАЙ Чем глубже, тем лучше, Кобунчик!
СТАЛИН И тэм глюбже удовлэтворэние…
В этот момент дверь резко открывается, в комнату вваливается Эйно Рахья с двумя револьверами в руках, за ним осторожно входит Ленин в парике и кепке.
КОЛЛОНТАЙ А это, что ещё за мужчинка?
ЛЕНИН (снимая кепку вместе с париком) Что, не узнали, това-ищ Коллонтай? И в данный исто-ический момент нам, большевикам, никакие “стаканы воды” не нужны!
Эйно Рахья моментально смахивает со стола стакан воды. Бесенята резвятся в луже среди осколков.
ЛЕНИН (укоризненно) Това-ищ Яхья! То-ёпитесь! Я имел в виду тео-ию “стакана воды”, только тео-ию, батенька… А сейчас - за яботу, за яботу, това-ищи!
Ленинский ЦК склоняется над столом и начинает шептаться. Бесенята, приложив указательные пальчики ко ртам, прячутся под стол. Эйно Рахья и призрак коммунизма встают на страже у дверей.
Свеча посреди склонившихся голов. Громкое тиканье настенных часов. Свеча на столе сгорела почти полностью. Раздаётся стук в дверь. Ленин моментально проваливается под стол к бесенятам, Зиновьев задувает свечку.
Рахья медленно открывает дверь, прячась за ней с револьверами в руках. В освещённом проёме показывается мальчишеская фигура сына хозяйки Юры Флаксермана с авоськой, набитой продуктами. Рахья резко захлопывает дверь и бросается на вошедшего.
Полный мрак.
ГОЛОС ДЗЕРЖИНСКОГО Спокойно, товарищи, это свои…
Дзержинский чиркает спичкой и зажигает свечу. Сконфуженный Ленин вылезает из-под стола. Несколько помятый Юра Флаксерман ставит авоську на стол и выкладывает продукты: хлеб, колбасу, бутылки с пивом. Радостная возня с открыванием бутылок, разрезанием хлеба и колбасы. Ленин отхлёбывает пивко из стакана.
ЛЕНИН (преувеличенно громко и бодро) Итак, това-ищи, пъедлагаю пъиуёчить вооюжённое восстание к откъытию втоёго съезда Советов 25-26 октябъя!
Зиновьев сразу же начинает сильно нервничать. Каменев громко и горестно вздыхает.
ЗИНОВЬЕВ (не знает, куда спрятать трясущиеся руки) Владимир Ильич! На этот раз нас с вами из Питера живыми не выпустят!.. Нас перевешают, как декабристов… Наступление мировой революции будет оттянуто как минимум еще на сто лет! Товарищи в Лондоне нам этого не простят…
КОЛЛОНТАЙ (проникновенно) Зин, ты му-ущина - или кто?..
КАМЕНЕВ Подождите с восстанием, Владимир Ильич! Выборы через месяц… Мы усиливаемся с каждым днём, мы можем войти сильной оппозицией в Учредительное собрание! К чему нам всё ставить на карту?!
ЗИНОВЬЕВ (пытаясь взять себя в руки) Хлеба в Питере на два-три дня!.. Если мы придём к власти, сможем ли мы прокормить повстанцев?..
ЛЕНИН (с пафосом) Нет силы на свете, къёме силы победоносной пъёлетайской йеволюции, чтобы, вместо жалоб и пьёсьб и слёз, пе-ейти к йеволюционному делу!..
ЗИНОВЬЕВ А если мы возьмём власть и не получим перемирия? Солдаты могут не пойти на революционную войну... Что тогда?!
ЛЕНИН Ха! Довод, заставляющий вспомнить изъечение: один дуяк… или два дуяка… могут вдесяте-ё больше задать вопъёсов, чем десять мудъецов способны язъешить.
СТАЛИН Вах! Логика в речах таварыща Лэнина - это какие-то всэсильние щупальца, из объятий которих нэт мочи вирваться: либо сдавайся, либо рэшайся на польний проваль!
Зиновьев и Каменев в траурном настроения одеваются и уходят из квартиры. Рахья издевательски кланяется им вслед. Встаёт Троцкий.
ТРОЦКИЙ Организацию восстания, а также публичные заверения, что его не будет ни в коем случае, предоставьте мне, как председателю Петросовета. (конспиративные аплодисменты) А кто формально должен взять власть?
ЛЕНИН Кто должен взять власть?.. Это сейчас неважно! Пусть её возьмёт… Военно-йеволюционный комитет!.. (указывает на Троцкого) или… любое дъюгое учьеждение, кото-ое заявит, что сдаст власть только истинным пъедставителям инте-есов наёда… (круговым движением рук указывает на собеседников) Инте-есов аымии, инте-есов къестьян…
Коллонтай сомнамбулически любуется батоном копчёной колбасы, разминая его в руках и поглаживая, затем впивается в него зубами.
ЛЕНИН (указывает рукой на Коллонтай) Инте-есов голодных… То есть, нам! (указывает двумя руками на себя)
СТАЛИН (высоко поднимая стакан с пивом) Аллаверды, товарищи!..
Все чокаются пивом