Оригинал взят у ![]()
olga_andronovaв Что такое шансhttp://olga-andronova.blogspot.de/2015/06/blog-post_25.html
После очередного сеанса химиотерапии, пока в сознании, заскочила по пути в магазин купить подарки внукам. Вышла, вспомнила, что не взяла чек такс-фри, ругнула себя за скаредность – вот если скопычусь сейчас на подъёме, эти 10 евро точно моим дороже обойдутся! – но всё ж доползла. Взяла, вышла – и поняла что всё в нашей жизни не случайно. Потому что в толпе меня поймал за руку мой лечащий врач с той, первой осенней операции. Он среди тех одиннадцати врачей, выстроившихся у моей кровати в реанимации, выделялся ростом – выше всех на голову. Потом русскоязычная сиделка всё ахала «какой красавец», а мне, с моим распоротым на всю длину анфасом в металлических заклёпках, в расцветке цыпленка за рупь-ноль-пять, было точно не до красоты. Я отметила, что Ян остроумен и умеет шуткой снять тревогу. Что он сопереживает.
Он вывел погулять жену с 3х недельным сынишкой (второй, гордо уточнил) в коляске. Типичная милая молодая немка, сынишка с ярко-голубыми немецкими глазами улыбнулся мне. В три-то недели.
Он обрадовался, что я рядом, в соседнем корпусе, зазвал на завтра попить в вечернее дежурство чайку. А у меня такая удача – родные как раз коробки конфет привезли «на подарок».
Разошлись, и я подумала - вот когда твой шанс выжить оценивают в хиленький один процент. Что значат любовь, поддержка друзей, знания и умения медперсонала, их каждодневное, подчас ежеминутное, устремление исполнить свой долг и простая доброта к пациенту, попавшему под каток болезни.
Эфемерные, казалось бы, субстанции, нули. А вот когда за той призрачной единицей встают нули и превращаются в солидные, крепкие знаки, и подпирают твою жизнь, и огораживают её частоколом. За которым жизнь уцелевает, и длится уже 10 месяцев. И продолжается, и шанс начинают называть «ремиссией». Надолго ли? а как в той песенке про русский спецназ – «всё равно не прожить до ста лет».
olga_andronovaв Что такое шансПосле очередного сеанса химиотерапии, пока в сознании, заскочила по пути в магазин купить подарки внукам. Вышла, вспомнила, что не взяла чек такс-фри, ругнула себя за скаредность – вот если скопычусь сейчас на подъёме, эти 10 евро точно моим дороже обойдутся! – но всё ж доползла. Взяла, вышла – и поняла что всё в нашей жизни не случайно. Потому что в толпе меня поймал за руку мой лечащий врач с той, первой осенней операции. Он среди тех одиннадцати врачей, выстроившихся у моей кровати в реанимации, выделялся ростом – выше всех на голову. Потом русскоязычная сиделка всё ахала «какой красавец», а мне, с моим распоротым на всю длину анфасом в металлических заклёпках, в расцветке цыпленка за рупь-ноль-пять, было точно не до красоты. Я отметила, что Ян остроумен и умеет шуткой снять тревогу. Что он сопереживает.
Он вывел погулять жену с 3х недельным сынишкой (второй, гордо уточнил) в коляске. Типичная милая молодая немка, сынишка с ярко-голубыми немецкими глазами улыбнулся мне. В три-то недели.
Он обрадовался, что я рядом, в соседнем корпусе, зазвал на завтра попить в вечернее дежурство чайку. А у меня такая удача – родные как раз коробки конфет привезли «на подарок».
Разошлись, и я подумала - вот когда твой шанс выжить оценивают в хиленький один процент. Что значат любовь, поддержка друзей, знания и умения медперсонала, их каждодневное, подчас ежеминутное, устремление исполнить свой долг и простая доброта к пациенту, попавшему под каток болезни.
Эфемерные, казалось бы, субстанции, нули. А вот когда за той призрачной единицей встают нули и превращаются в солидные, крепкие знаки, и подпирают твою жизнь, и огораживают её частоколом. За которым жизнь уцелевает, и длится уже 10 месяцев. И продолжается, и шанс начинают называть «ремиссией». Надолго ли? а как в той песенке про русский спецназ – «всё равно не прожить до ста лет».