Свято место пусто не бывает

По воспоминаниямбывшего министра иностранных дел и русского посла в Париже А. П. Извольского, "в течение первых пяти лет нового царствования [Николая Второго] русская империя продолжала управляться тенью умершего императора [Александра Третьего]".

То есть, это надо понимать так, что в первые несколько лет своего царствования Николай II вообще ничего не делал. Он именно царствовал, а не управлял. А империя катилась по инерции, как бы сама собой.

Судя по воспоминаниям матери Александра Блока, такое положение сохранялось все 23 года царствования Николая. В марте 1916 года она писалаподруге: "Россия совсем никем не управляется, Маня. Вы ведь не знаете всей подноготной, а я знаю. А знаете, чтобывает на пустом месте? Ктотам возникает, знаете? Вот они управляет".

Николай Васильевич Гоголь в своей повести "Вий" показал, чтобывает на пустом месте. В заброшенной часовне, где давным-давно не велась служба Богу, завелась когтистая нечисть с нетопыриными крыльями.



Большевики пришли к власти в точном соответствии в предсказанием П. Я. Чаадаева: "Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники". Слишком много "говна" накопилось в русском обществе, а Николай II самоустранился, не желая разгребать Авгиевы конюшни. Церковь в лице её иерархов тоже молчала. У ветхозаветных пророков, в Евангелии, в апостольских посланиях, у большей части учителей Церкви мы находим осуждение богатства и богатых, отрицание частной собственности, утверждение равенства всех людей пред Богом. У св. Василия Великого и особенно у св. Иоанна Златоуста можно встретить такие резкие суждения о социальной неправде, связанной с богатством и частной собственностью, что перед ними бледнеют Прудон и Маркс. Также и св. Симеон Новый Богослов, основываясь на евангельских принципах, выступал против частной собственности как таковой. "Вещи и деньги, - утверждал он, - должны быть общими для всех, как свет и этот воздух, которым мы дышим". Но в русской Церкви, находящейся "под каблуком" у государства, не было пророков, восстающих против беззаконий сильных мира сего (за исключением, пожалуй, св. Тихона Задонского). Более того, когда священников привлекали к следственным делам в качестве свидетелей, они, как правило, были на стороне власть имущих.

Революция, считал Д. Мережковский, есть честно сформулированная ложь, добросовестно обнаруженная гниль, подведение итога прежнему разложению. Накопление творческих и нравственных идей, накопление творческой и нравственной энергии само по себе никогда не ведёт к революции, а ведёт к развитию; к революции же ведёт накопление зла, лжи, безнравственности, социальной несправедливости. В нашем греховном, злом мире оказывается невозможным непрерывное, поступательное развитие. В нём всегда накопляется много зла, много ядов, в нём всегда происходят и процессы разложения. Слишком часто бывает так, что в обществе не находится положительных, творческих, возрождающих сил. И тогда неизбежен суд над обществом, "малый апокалипсис"; тогда на Небесах постановляется неизбежность революции и происходит вторжение сил, которые для истории представляются иррациональными и которые, если смотреть сверху, означают суд Смысла над бессмыслицей, действие Промысла во тьме.

"Царство русское колеблется, - говорил в 1907 году прот. Иоанн Кронштадтский (Сергиев), - шатается, близко к падению. Если в России так пойдут дела и безбожники и анархисты-безумцы не будут подвергнуты праведной каре закона и если Россия не очистится от многих плевел, то она запустеет, как древние царства и города, стёртые правосудием Божиим с лица земли за своё безбожие и беззаконие" (цит. по: Агурский М. Идеология национал-большевизма. - YMCA-PRESS, с. 3).

Так что всех этих анархистов-безумцев можно сравнить со вшами, которые завелись в грязном и немытом теле Российской империи. Кто должен был "намыливать шею" министрам? - Государь-император. Это его первейший долг и обязанность. А он вместо этого месяцами катался на своей любимой яхте "Штандарт" по финским шхерам, месяцами проживал с семьёй в Ливадийском дворце в Крыму, а всеми делами в империи занимался министр финансов Витте (или Витя, как его называл Распутин). Этот Витя, пока отсутствовал император, создал своего рода "государство в государстве", полумафиозный клан финансовых дельцов, втянувший Россию в бессмысленную войну с Японией. Из-за долгов парижским кредиторам Россия оказалась втянута в Антанту, в страшную мясорубку мировой войны, которая привела к революции и казни самого Николая II.

Закономерный итог его "ничегонеделания".