Оригинал взят у ![]()
nnganв О воссоздании Императорской России —
nnganв О воссоздании Императорской России —— великой и свободной, но не лубочной и лубяной, а стальной и бетонной!
Если мы собираемся оперировать идеей монархии не как знаменем, а как орудием, — то перед нами встает очень важная задача. Нужно очистить эту идею от всякого реакционного вожделения тех людей, которые совсем всерьез думают, что благодарное послесоветское население с поклонами принесет им ключи от их латифундий, от их титулов, чинов, привилегий и прочего в этом роде. Что вот настанет день, и снова будут и «Яр», и «Стрельна», и беззаботная жизнь хорошо откормленных животных из повествований Юрия Галича, и безответные солдатики, и сусальные мужички, и вообще то прянично-квасное бытие, о котором так сладострастно шамкают люди, это бытие проворонившие навсегда. Ничего этого не будет. Будет труд, упорный до жестокости, будет великая оценка всякой способности, всякого умения и всякого таланта..
Будет труд огромный, созидательный и радостный, но на старых привилегиях нужно поставить крест. Нужно поставить крест на всем том вяземском, избяном и лубочном стиле, которым еще питается национальная часть нашей эмиграции. Этот стиль умер бесповоротно, как умерли маркизы галантного века или феодальные замки немецких Raubritter’oв — рыцарей разбойников… Они не вернутся, как не вернется довоенный русский стиль. Из деревянного, лубочного века Россия будет стремительными шагами переходить к железобетонному. Те, у кого в душе нет этого железобетона, — России не будут нужны…
Мы нынче остались абсолютно без всяких монархических кадров, сколько-либо пригодных для борьбы за монархию внутри России: внутри России на банкетах далеко не уедешь. Людей, которые могли бы разговаривать с послесоветским мужиком и рабочим, у нас вовсе нет. Людей, которые могли бы мало-мальски успешно выдержать, так сказать, агитационную конкуренцию с социал-революционными, социал-демократическими, технократическими и прочими агитаторами, — у нас совсем нет. Нет никакой мало-мальски толковой идеи об организации будущей, несословной, народной, железобетонной России. Ни умильная манная кашка «Царского Вестника», ни вожделения Высшего Монархического Совета для России непригодны абсолютно. В этом не может быть сомнений даже на одну тысячную часть процента — здесь я оперирую абсолютной точностью…
Ни одной действительно активной, действительно монархической организации у нас нет. На парижских банкетах — люди выпьют, разойдутся и будут считать свой долг перед Россией исполненным до дна. До последней капли. Если не крови, то, по крайней мере, вина…
Словом, дело обстоит плохо. Я знаю: констатация такого рода портит пищеварение, способствует разлитию желчи и распространению слухов о «подрыве». Конечно, сколь приятнее, сколь утешительнее и кольми покойнее твердить: все обстоит благополучно, давайте спать. И насколько хуже и неприятнее констатировать совершенно очевидный, но весьма беспокойный факт: дело обстоит совсем дрянь, и для сна ни за столами, ни тем паче под столами, время сейчас совсем неподходящее. Можно, конечно, сказать: все обстоит совершенно замечательно, давайте еще годик соснем. Но можно сказать и другое: дело очень плохо, и нужно работать с предельным напряжением сил. Предельное напряжение сил никому не нравится. Отсюда и «подрыв» [тот самый “подрыв монархических устоев и игра на Лубянку”, в которых И.Л.С. все кому ни лень обвиняли — и тогда, и теперь. — nngan].
* * *
Будем делать свое дело и постараемся вложить в это дело все наши силы и все наши мозги. За двадцать лет спячки нам все равно придется отвечать России, как она уже отвечает и сейчас за ошибки старою правящего слоя. Всякий слой, который в какой-то степени хочет быть правящим, должен прежде всего сознавать свою ответственность перед Родиной и прежде всего своюсобственную ответственность. Будем упорны. Если ход истории подарит нас приятными неожиданностями — то и слава Богу. Если на нашем пути он накидает всяческого бурелома — займемся расчисткой. И сквозь все, что нам предстоит пережить, будем иметь в виду нашу путеводную звезду — воссоздание Императорской России, великой и свободной, но не лубочной и лубяной, а стальной и бетонной.
Ив. Солоневич
(из ст. "Монархия и штабс-капитаны")
Наша Газета, 17 мая 1939.
Если мы собираемся оперировать идеей монархии не как знаменем, а как орудием, — то перед нами встает очень важная задача. Нужно очистить эту идею от всякого реакционного вожделения тех людей, которые совсем всерьез думают, что благодарное послесоветское население с поклонами принесет им ключи от их латифундий, от их титулов, чинов, привилегий и прочего в этом роде. Что вот настанет день, и снова будут и «Яр», и «Стрельна», и беззаботная жизнь хорошо откормленных животных из повествований Юрия Галича, и безответные солдатики, и сусальные мужички, и вообще то прянично-квасное бытие, о котором так сладострастно шамкают люди, это бытие проворонившие навсегда. Ничего этого не будет. Будет труд, упорный до жестокости, будет великая оценка всякой способности, всякого умения и всякого таланта..
Будет труд огромный, созидательный и радостный, но на старых привилегиях нужно поставить крест. Нужно поставить крест на всем том вяземском, избяном и лубочном стиле, которым еще питается национальная часть нашей эмиграции. Этот стиль умер бесповоротно, как умерли маркизы галантного века или феодальные замки немецких Raubritter’oв — рыцарей разбойников… Они не вернутся, как не вернется довоенный русский стиль. Из деревянного, лубочного века Россия будет стремительными шагами переходить к железобетонному. Те, у кого в душе нет этого железобетона, — России не будут нужны…
Мы нынче остались абсолютно без всяких монархических кадров, сколько-либо пригодных для борьбы за монархию внутри России: внутри России на банкетах далеко не уедешь. Людей, которые могли бы разговаривать с послесоветским мужиком и рабочим, у нас вовсе нет. Людей, которые могли бы мало-мальски успешно выдержать, так сказать, агитационную конкуренцию с социал-революционными, социал-демократическими, технократическими и прочими агитаторами, — у нас совсем нет. Нет никакой мало-мальски толковой идеи об организации будущей, несословной, народной, железобетонной России. Ни умильная манная кашка «Царского Вестника», ни вожделения Высшего Монархического Совета для России непригодны абсолютно. В этом не может быть сомнений даже на одну тысячную часть процента — здесь я оперирую абсолютной точностью…
Ни одной действительно активной, действительно монархической организации у нас нет. На парижских банкетах — люди выпьют, разойдутся и будут считать свой долг перед Россией исполненным до дна. До последней капли. Если не крови, то, по крайней мере, вина…
Словом, дело обстоит плохо. Я знаю: констатация такого рода портит пищеварение, способствует разлитию желчи и распространению слухов о «подрыве». Конечно, сколь приятнее, сколь утешительнее и кольми покойнее твердить: все обстоит благополучно, давайте спать. И насколько хуже и неприятнее констатировать совершенно очевидный, но весьма беспокойный факт: дело обстоит совсем дрянь, и для сна ни за столами, ни тем паче под столами, время сейчас совсем неподходящее. Можно, конечно, сказать: все обстоит совершенно замечательно, давайте еще годик соснем. Но можно сказать и другое: дело очень плохо, и нужно работать с предельным напряжением сил. Предельное напряжение сил никому не нравится. Отсюда и «подрыв» [тот самый “подрыв монархических устоев и игра на Лубянку”, в которых И.Л.С. все кому ни лень обвиняли — и тогда, и теперь. — nngan].
* * *
Будем делать свое дело и постараемся вложить в это дело все наши силы и все наши мозги. За двадцать лет спячки нам все равно придется отвечать России, как она уже отвечает и сейчас за ошибки старою правящего слоя. Всякий слой, который в какой-то степени хочет быть правящим, должен прежде всего сознавать свою ответственность перед Родиной и прежде всего своюсобственную ответственность. Будем упорны. Если ход истории подарит нас приятными неожиданностями — то и слава Богу. Если на нашем пути он накидает всяческого бурелома — займемся расчисткой. И сквозь все, что нам предстоит пережить, будем иметь в виду нашу путеводную звезду — воссоздание Императорской России, великой и свободной, но не лубочной и лубяной, а стальной и бетонной.
Ив. Солоневич
(из ст. "Монархия и штабс-капитаны")
Наша Газета, 17 мая 1939.