Море и суша

Не потому ли я так невосприимчив к советчине, что равнодушен или даже враждебен «почве»? Т. е. в системе координат дугинской «геополитики» я занимаю «атлантическую», «антирусскую», «антиевразийскую» сторону. Вряд ли бородатый недо-Генон вправе судить об архетипах такого безусловно морского народа как русские (Русское государство образовалось в лоне великого пути из Варяг в Греки, водной артерии, пронизывавшей Гардарику сверху вниз), но с этой оговоркой я вполне сознательно выступаю в войске глубоководного, великолепного в своей экзотичности Левиафана против сухопутного Бегемота, ближайшего родича свиньи. Всегда ощущал свою принадлежность к водной, морской стихии, и, следовательно, к Северу, к сакральной территории, лежащей за океаном (Туле, земля святого Брендана и т. д.). «Почва» же, тот самый «чернозём», которым обжираются хмельно-квасные патриотики, для меня не значит ровно ничего. Совсем ничего, как бы не распинались про «родненькую землю-матушку» тараканники-славянофилы. Их «держава» даже не колосс на глиняных ногах, а всего лишь гнездо мелких и визгливых крыс, живущих в постоянном страхе перед водой. Как перед обычной, так и в особенности перед освящённой.

Вода преображает то, что зачищено Огнём, а иногда (как во время Великого Потопа) и сама исполняет карательный промысел.

Благословенна лишь та земля, что омыта морем, водой, этой прозрачной кровью Бога. Любую иную населяют демоны.