"Русские не могут не радоваться пощечине Кремлю"...

В последние дни стало модно ругать либералов за их более-менее терпимое отношение к украинскому национализму при абсолютной непримиримости к национализму русскому. Не хочу выступать в роли «адвоката дьявола», тем паче, что мерзость «нашенского» либерализма очевидна всем и каждому, но и преувеличивать степень вины кацев-шмацев также не возьмусь. Вместе очередного «перемывания косточек» советским либералам, попытаюсь обосновать сам собой напрашивающийся тезис: украинский национализм даже для человека ненационалистических, а, порой, и прямо антинационалистических взглядов, выглядит привлекательней русского национализма.

При всей спорности своих исторических мифов (в частности, об «Украине-Руси» и т.д.; откровенную шизофрению про «древних скифов – предков украинцев» в расчёт не берём), украинский национализм обладает цельной историософией, черпает вдохновение в антисоветской национально-освободительной борьбе, но, самое главное, при всех своих минусах он предлагает вполне достижимый образ украинца-европейца: не пассивного восточноевропейского туземца, усваивающего европеизм словно «манну небесную», а украинца – активного участника европейских событий со времён той самой, реальной или фантастической, «Украины-Руси». В свете этого аспекта поддержка украинскими националистами присоединения их страны к такой, безусловно, антитрадиционной структуре как ЕС выглядит не так противоречиво, как то любят живописать наблюдатели из РФ. Последние почему-то предпочитают говорить о том, как экономический диктат ЕС отразиться на состоянии Украины, а не о том, как Украина повлияет на ЕС, в первую очередь, в сфере культурно-идеологической. Экономические проблемы приходят и уходят, идеологии же вечны. По всей видимости, украинский национализм решил стать полноценным актором международной политики, а членство в ЕС даёт ему трибуну, причём не только для борьбы с РФ, но и для противодействия польским (польское недовольство глорификацией УПА) и венгерским (претензии Будапешта на Закарпатье) поползновениям, которым нельзя дать адекватный отпор, находясь вне ЕС.

Если лейтмотивом украинского национализма является борьба за право чтить своих национальных героев (Бандеру, Шухевича и т.д.), то русский национализм как всегда поглощён «национал-бытовухой», т.е. бытовой ксенофобией, имеющей весьма отдалённое отношение к конструированию русской идентичности. Многие потешаются над привязанностью украинцев к их культу героев, не понимая или не желая понимать, что почитание знаковых фигур национал-антикоммунистического сопротивление – это не «блажь» и не «некрофилия», а насущный элемент нациостроительства.Русские эквиваленты Бандеры и Шухевича – генерал Корнилов (тип «вождя») и капитан Ларионов (тип «террориста») – у русских националистов не в чести, а если и в чести, то воспринимаются они не как творцы Национальной Революции (белое движение по сути своей – протофашистское, национал-вождистское и ни в коем случае не реакционное), а как «контрреволюционеры» и даже «государственники», что нивелирует весь национально-активистский имидж белого движения. Ближайшие по времени деятели исторического русского национализма, подчеркиваю, открыто заявлявшие о себе как о националистах – участники Русского Освободительного Движения во вторую мировую войны – вообще вычёркиваются из националистических «святцев», а малейшее упоминание их в положительном контексте грозит навлечь на провинившегося праведный гнев больших и малых «профрусских». По сути дела, современный русский национализм из всех мировых типажей национализма выбрал его азиатско-африканский вариант: утробную ненависть «туземца» (униженного и оскорблённого русского) к «белому господину» (кавказцу и еврею).

Всё становится на свои места, если принять во внимание, что «русский национализм» является движением советской русскоговорящей массы, движением не-народа, не-нации. Именно поэтому он не только вне-историчен, но и при всей своей тяге к рассуждениям о «реальной политике» совершенно вне-политичен. Нельзя же, в самом деле, сравнивать темы, поднимающиеся украинскими националистами (принадлежность Украины к Европе, увековечивание героев антисоветского и антипольского резистанса и т.д.) с криминально-порнографическими сюжетами «русского движения», которые сводятся к простому правилу: в любой ситуации кричи «РЛО!». Врангель и Каминский как действующие лица русского национального и европейского нарратива не интересуют «профрусских». Им важнее явить публике очередного узбека-кровопийцу, чтобы патетически указывать на него перстом, проворачивая по тысячному кругу надоевшие споры с не менее предсказуемыми либералами.

Советский национализм (перестанем уже называть его русским), постоянно апеллирующий к «практике» и брезгливо отзывающийся о «теории», в действительности не замечен ни в одном «реальном деле». А всё потому, что в отрыве от русской и европейской истории советские националисты утратили вкус к политике. Именно к политике, а не к её заменителю. Я, например, воспитывался не столько не столько в русской, сколько в европейской системе исторических координат. Я с детства знаю про голландское восстание против испанского владычества. Про Английскую революцию. От меня не ускользнули нюансы битв при Брейтенфельде, Лютцене, Рокруа, обстоятельства подписания Вестфальского мира. Мне известно про тонкости наполеоновских войн, я слышал про наштампованные французскими Гельветические и Батавские республики, про Рейнский союз, могу в деталях поведать о континентальной блокаде, мой слух ласкает описание действий прусской артиллерии при Садове и интриг Берлинского конгресса.

И вот представьте, что человек, с детства знакомый со всем разнообразием политических решений и подходов, приходит в «русское движение» и видит… упитанную физиономию Холмогорова, вещающего о каком-то нелепом «конституционном статусе» для русскоязычной массы Нео-Совдепа.

Украинская политика, чем-то по-прежнему напоминающая времена «Хмельниччины», производит отрадное впечатление «политики живого человека», политики, которая позволяет диагностировать живучесть национального и государственного организма, чего не скажешь о замусоленных-перемусоленных приёмах «профрусских», которые, по сути, ставят своей самой-самой заветной целью возврат к конституции РСФСР (там статус «русского народа» как раз официально закреплён), а в перерывах между нудным морализаторством нахваливают Сталина и ругают таджиков.

Все мои идеи о «Русском Пьемонтом» на Псковщине (сей регион по ряду причин похож на украинскую Галицию), о призвании на русский трон принца Гарри наталкиваются на кондовую непрошибаемость «ярусских», которые в лучшем случае предложат «заняться делом», т.е. сходить на безумный «Русский марш», а в худшем – просто покрутят пальцем у виска. Вот я недавно хотел написать о необходимости включить в антииммигрантскую риторику ноток, направленных против пропутинских режимов Средней Азии, что могло бы под лозунгом «Россия без Путина, Узбекистан без Каримова» подсечь сам корень иммиграции (без лояльных Кремлю режимов в Ташкенте и Душанбе въезд гастарбайтеров в РФ был бы невозможен) и избежать либеральных упрёков в «разжигании межнациональной розни». Но ведь не поймут же. И плевать, что даже некоторые черносотенцы в начале XXвека желали направить еврейство РИ в русло сионистского движения, посодействовав тем самым оттоку евреев в Палестину. «Фантастика» всё это. Нужно «дело делать»: на турничке подтягиваться, в пробежках участвовать, видео с Тесачком смотреть.

Русскому национализму, который мыслит историческую, антисоветскую Россию неотрывной частью Европы, участницей европейских коалиций со времён, как минимум, «Священной Лиги» конца 17 века, пора занять самостоятельную позицию в украинском вопросе.

Ту роль, которую в 1914 г. выполняли сербские «братушки» сегодня играют «братушки» донбасские. Как только русские решают всерьёз заняться нациостроительством, наведением порядка в доступных пределах, из советской жижи вылезают мутные персонажи вроде Линдермана с заученными наизусть фразами: «какие ж вы русские националисты, если своих в фашистское рабство отдаёте!» Не следует вестись на шантаж. Перед настоящими русскими в Прибалтике и на Украине открыт весь спектр инструментов для борьбы за свою национально-культурную автономию, поддерживать же краснознамённую накипь «за просто так» русским националистам незачем. Пора бы начать чистку собственных «авгиев конюшен», а не растрачивать престиж на заступничество за совков, которых к русскому национальному проекту нельзя подпускать ни на шаг.

Самый раз сейчас, отбросив идиотско-нигилистическое украинофильство (хворь наших национал-демократов, о которой стоило бы написать отдельно, если бы не более насущная задача разоблачения совков), устаревшие теории о «триедином народе» и советский антифашизм, замаскированный под «защиту братьев-русских», заявить о своём позитивно-прагматичном подходек украинским протестам. Позитивном – потому, что русские не могут не радоваться пощечине Кремлю. Прагматичном – потому, что, не впадая в восторг от украинского национализма, к которому я, как белый русский, особой любви не питаю, нам следует вести себя с достоинством. С достоинством, т.е. не как совки и излишне эмоциональные «оранжисты». А как, к примеру, генерал Хольмстон-Смысловский, не гнушавшийся сотрудничеством с Полесской Сечью и даже претерпевший от немцев за отказ выдать им одного из лидеров украинской «третьей силы» – Бульбу-Боровца. Пора бы русским вспомнить, что они – не пушечное мясо для чекистских авантюр и не «казанские сироты», призванные носить на себе клеймо своего мифического «ордынства», а народ, внёсший огромную лепту в становление европейской цивилизации и обязанный вновь вернуться в её лоно.