Богослов Давид Гзгзян поделился с Ольгой Филиной своими мыслями о всплеске массового интереса к монархии и монархам

О нашем отношении к монархии "Огонек" поговорил с Давидом Гзгзяном, членом Межсоборного присутствия РПЦ, завкафедрой богословских дисциплин и литургики Свято-Филаретовского православно-христианского института.

— Почему сегодня нам вдруг стали интересны монархи и монархия? Неужели сказывается консерватизм народных представлений?

— Просто людям хочется символов и знаковых фигур. А выбор весьма ограничен. Собственно, в массовом народном сознании соседствуют два больших портрета: Сталин и Николай II. Вот и приходится воскурять фимиам то у одного, то у другого. Либо генералиссимус, либо царь. Если хочется чего-то более добродушного, с аксельбантами, то, конечно, выбор падает в пользу царя. Альтернативных "портретов", к сожалению, пока не возникает.

В Николае II можно найти много черт, симпатичных порядочному горожанину, посетителю выставок и галерей. Он был на редкость никудышным монархом, пожалуй, даже хуже Павла I, но зато по праву мог гордиться тем, что он добрый семьянин, любящий и — что еще более редко — любимый отец и муж. Никакой насупленности в портрете государя, который везде выставляют, нет. Он очень мил и хорош, всем может нравиться.

Да и мы что, хуже англичан, у которых такая милая бабушка на троне уже 60 лет? Прилюдно ее внук женится, у них ребенок, Англия ликует, куча положительных эмоций. Нам тоже хочется. Я бы сказал, что здесь имеет место особая игра на сентиментальности в отношении к власти.

— Это игра только с чувствами или с идеологией тоже? Все-таки самодержавие — это часть большой уваровской идеологемы.

Читать далее