Оригинал взят у ![]()
enzelв post
enzelв postО ПРАВОВОЙ НОРМАЛИЗАЦИИ
Можно, конечно, на всё махнуть рукой, начертать жирный крест на этом «безнадёжно опоздавшем и тупиковом термидоре», а то даже и злорадно предаться ожиданиям Конца Света (который, разумеется, вновь обманет, что тот Годо). Но с точки зрения врачебной этики такое поведение едва ли позволительно. Пока пациент не умер, надо продолжать попытки лечения. Но сначала нужно поставить диагноз.
Главной проблемой/недугом РФ является её застарелая правовая анормальность, идущая от того момента, когда захватившие власть большевики отменили законы Российской Империи оптом и по частям, после чего стали вводить свои декреты/законы, никак не заботясь об их привязке к отменённым, о том, чтобы сохранялась преемственность права, так называемый правовой континуитет. Вместо него возник советский разрыв в праве. Этот разрыв произошёл по всем основным линиям, за неизбежным исключением ряда международно-правовых обязательств, которые, находясь среди других государств и не будучи в состоянии их игнорировать или подчинить, советские властители вынуждены были соблюдать. Именно на этот факт обычно и ссылаются советские апологеты, когда уверяют, что Совдепия всё-таки являлась правопреемником РИ.
Однако куда важнее обратиться к той сфере права, где она им никак не являлась и являться не собиралась. Этой сферой являются гражданско-правовые отношения, т.е. отношения по поводу собственности. Заранее оговорюсь, что в данном посте речь не идёт о реституции прав собственности как о самодовлеющей цели. Речь идёт о правовой нормализации, включающей в себя в том числе и урегулирование вопросов нарушения частнособственнических прав, но к этому важному сюжету отнюдь не сводящейся. Взятая сама по себе, в отрыве от более широкого контекста преодоления правового разрыва, проблема реституции едва ли решаема. И, наоборот, при постановке проблемы правовой нормализации она может получить своё адекватное разрешение, с учётом всей суммы конкретных исторических обстоятельств и возможностей.
Российское Государство в принципе вполне может быть учреждено заново, через принятие новой Конституции, и опираться при этом на легитимность народного волеизъявления. Однако оно не может ни оставаться подвешенным над землёй новоделом (что это за «тысячелетняя Россия»?), ни быть продолжателем государства советского, поскольку последнее явилось отрицанием Русского Государства, всего его исторически сложившегося правопорядка. Это означает, что вновь утверждённое Российское (или, в более мне близкой терминологии – Русское) Государство должно заявить о себе как о правопреемнике Российской Империи, взятой во всей полноте её действительных правовых актов, за исключением тех, что были приняты 2 марта 1917 г. и позднее. Разумеется, из этого не следует автоматически какая-то «реставрация». Это лишь означает восстановление исторического национально-государственного основания, на котором должно строиться правовое здание обновлённой России. Речь не идёт о восстановлении сословий, как и вообще о переносе прошлого в настоящее, речь идёт только об установлении рубежа референции, о соотнесении с последним безусловно легитимным состоянием России.
Тут важны не столько юридические частности, в которых можно утонуть, сколько сам принцип возвращения на твёрдую почву закономерно, эволюционно-историческим путём утвердившихся правовых норм. Стоять на пропитанном кровью песке советских законов, которые так или иначе присутствуют в законах РФ, их сменивших и продолживших, Россия не может и не должна. И вот после того, как будет утверждено, как базовый принцип, преемственно-продолжающее отношение новой России к России исторической, имперской, и должен быть поставлен вопрос о нормализации гражданско-правовых отношений.
По моему разумению, он важен прежде всего тем, что через это сначала признаётся факт полного попрания права большевиками и выражается убеждение, что это положение неприемлемо и обязательно должно быть исправлено – без чего полноценного здорового государства быть не может, а затем принимаются определённые меры, это положение устраняющие – в границах разумного и возможного. В известном смысле, это будет некий символический акт, а не педантичное восстановление или возмещение всех нарушенных прав, что сегодня, конечно, едва ли достижимо. То, какие это могут быть меры и в каких случаях должны быть применены те или другие из них (или же их сочетание) – отдельная большая тема, которую нужно поставить перед мыслящей частью общества. Понятно, что восстановление исторических прав не может происходить ценой массового ущемления прав позднейших, ценой новой несправедливости и т.п. Это очень сложная проблема, но тут уже есть на что опереться и что использовать из имеющегося опыта реституции в странах Европы. Но, повторю ещё раз, дело в первую очередь в самом принципе, в самом подходе, провозглашённом и реализованном.
Только через возвращения к справедливости и честности как основным принципам Русского Государства можно утвердить авторитет и незыблемость законов, вернуться к подлинному правовому порядку. Это будет демонстрацией уважения к закону, к его действительности, проявляющейся несмотря на все чудовищные исторические катаклизмы. Если через сто лет уважены законные права наследников князя Х, мещанина Y и крестьянина Z, это и есть торжество права, это значит, что смысл права восстановлен. Если этого не будет, то продолжится та фиктивно-правовая, а в действительности воровская, ситуация, которая сложилась в СССР и под вывеской «приватизации» перешла к РФ в начала 90-х годов, не имеющая никаких гарантий постоянства и не вызывающая ни в ком ни малейшего уважения. Сколько не заклинай, а пересмотр всех и всяческих «итогов приватизации» будет идти дальше, опираясь на право силы и обслуживающую его судебную систему.
Среди мер правовой нормализации необходимо и предоставление российского гражданства всем, кто этого пожелает при условии способности доказать своё отношение к Российской Империи. Но эти люди, а их миллионы, не должны возвращаться на родину своих предков, не имея возможности тем или иным путём восстановить и актуализировать их нарушенные права. Однако, как представляется, при этом не может быть места для подхода в жёстком императивном стиле «отдайте моё и с процентами за моральный ущерб», но исключительно в модальности: «да, мы признаем ваши исторические права и они будут учтены в соответствии с принятыми процедурами». Какими именно – отдельный большой вопрос, как я уже отметил выше.
Понятно, что это всё остаётся розовыми грёзами романтика-идеалиста, покуда мы имеем тот режим, который имеем, всех этих путиных, лавровых, шойгу, опирающихся на уголовно-чекистскую корпорацию, подменившую нормальное государство. Более того, я не питаю иллюзий и относительно возможностей ввести эти меры методами честной демократии. В нынешней ситуации, учитывая реальное качество людей – граждан РФ, честная демократия будет лишь способом легитимации совка (пусть и при других его персонификаторах) новейшей, цинично-хамской, разновидностью советского человека, составляющей устойчивое большинство. Абсурдным является предположение, что для лечения алкоголика или наркомана нужно получить согласие самого пациента и одобрение им способа лечения. Тут может быть только один путь – властного понуждения. Но кто и при каких обстоятельствах может его здесь осуществить – об этом говорить пока преждевременно.
Можно, конечно, на всё махнуть рукой, начертать жирный крест на этом «безнадёжно опоздавшем и тупиковом термидоре», а то даже и злорадно предаться ожиданиям Конца Света (который, разумеется, вновь обманет, что тот Годо). Но с точки зрения врачебной этики такое поведение едва ли позволительно. Пока пациент не умер, надо продолжать попытки лечения. Но сначала нужно поставить диагноз.
Главной проблемой/недугом РФ является её застарелая правовая анормальность, идущая от того момента, когда захватившие власть большевики отменили законы Российской Империи оптом и по частям, после чего стали вводить свои декреты/законы, никак не заботясь об их привязке к отменённым, о том, чтобы сохранялась преемственность права, так называемый правовой континуитет. Вместо него возник советский разрыв в праве. Этот разрыв произошёл по всем основным линиям, за неизбежным исключением ряда международно-правовых обязательств, которые, находясь среди других государств и не будучи в состоянии их игнорировать или подчинить, советские властители вынуждены были соблюдать. Именно на этот факт обычно и ссылаются советские апологеты, когда уверяют, что Совдепия всё-таки являлась правопреемником РИ.
Однако куда важнее обратиться к той сфере права, где она им никак не являлась и являться не собиралась. Этой сферой являются гражданско-правовые отношения, т.е. отношения по поводу собственности. Заранее оговорюсь, что в данном посте речь не идёт о реституции прав собственности как о самодовлеющей цели. Речь идёт о правовой нормализации, включающей в себя в том числе и урегулирование вопросов нарушения частнособственнических прав, но к этому важному сюжету отнюдь не сводящейся. Взятая сама по себе, в отрыве от более широкого контекста преодоления правового разрыва, проблема реституции едва ли решаема. И, наоборот, при постановке проблемы правовой нормализации она может получить своё адекватное разрешение, с учётом всей суммы конкретных исторических обстоятельств и возможностей.
Российское Государство в принципе вполне может быть учреждено заново, через принятие новой Конституции, и опираться при этом на легитимность народного волеизъявления. Однако оно не может ни оставаться подвешенным над землёй новоделом (что это за «тысячелетняя Россия»?), ни быть продолжателем государства советского, поскольку последнее явилось отрицанием Русского Государства, всего его исторически сложившегося правопорядка. Это означает, что вновь утверждённое Российское (или, в более мне близкой терминологии – Русское) Государство должно заявить о себе как о правопреемнике Российской Империи, взятой во всей полноте её действительных правовых актов, за исключением тех, что были приняты 2 марта 1917 г. и позднее. Разумеется, из этого не следует автоматически какая-то «реставрация». Это лишь означает восстановление исторического национально-государственного основания, на котором должно строиться правовое здание обновлённой России. Речь не идёт о восстановлении сословий, как и вообще о переносе прошлого в настоящее, речь идёт только об установлении рубежа референции, о соотнесении с последним безусловно легитимным состоянием России.
Тут важны не столько юридические частности, в которых можно утонуть, сколько сам принцип возвращения на твёрдую почву закономерно, эволюционно-историческим путём утвердившихся правовых норм. Стоять на пропитанном кровью песке советских законов, которые так или иначе присутствуют в законах РФ, их сменивших и продолживших, Россия не может и не должна. И вот после того, как будет утверждено, как базовый принцип, преемственно-продолжающее отношение новой России к России исторической, имперской, и должен быть поставлен вопрос о нормализации гражданско-правовых отношений.
По моему разумению, он важен прежде всего тем, что через это сначала признаётся факт полного попрания права большевиками и выражается убеждение, что это положение неприемлемо и обязательно должно быть исправлено – без чего полноценного здорового государства быть не может, а затем принимаются определённые меры, это положение устраняющие – в границах разумного и возможного. В известном смысле, это будет некий символический акт, а не педантичное восстановление или возмещение всех нарушенных прав, что сегодня, конечно, едва ли достижимо. То, какие это могут быть меры и в каких случаях должны быть применены те или другие из них (или же их сочетание) – отдельная большая тема, которую нужно поставить перед мыслящей частью общества. Понятно, что восстановление исторических прав не может происходить ценой массового ущемления прав позднейших, ценой новой несправедливости и т.п. Это очень сложная проблема, но тут уже есть на что опереться и что использовать из имеющегося опыта реституции в странах Европы. Но, повторю ещё раз, дело в первую очередь в самом принципе, в самом подходе, провозглашённом и реализованном.
Только через возвращения к справедливости и честности как основным принципам Русского Государства можно утвердить авторитет и незыблемость законов, вернуться к подлинному правовому порядку. Это будет демонстрацией уважения к закону, к его действительности, проявляющейся несмотря на все чудовищные исторические катаклизмы. Если через сто лет уважены законные права наследников князя Х, мещанина Y и крестьянина Z, это и есть торжество права, это значит, что смысл права восстановлен. Если этого не будет, то продолжится та фиктивно-правовая, а в действительности воровская, ситуация, которая сложилась в СССР и под вывеской «приватизации» перешла к РФ в начала 90-х годов, не имеющая никаких гарантий постоянства и не вызывающая ни в ком ни малейшего уважения. Сколько не заклинай, а пересмотр всех и всяческих «итогов приватизации» будет идти дальше, опираясь на право силы и обслуживающую его судебную систему.
Среди мер правовой нормализации необходимо и предоставление российского гражданства всем, кто этого пожелает при условии способности доказать своё отношение к Российской Империи. Но эти люди, а их миллионы, не должны возвращаться на родину своих предков, не имея возможности тем или иным путём восстановить и актуализировать их нарушенные права. Однако, как представляется, при этом не может быть места для подхода в жёстком императивном стиле «отдайте моё и с процентами за моральный ущерб», но исключительно в модальности: «да, мы признаем ваши исторические права и они будут учтены в соответствии с принятыми процедурами». Какими именно – отдельный большой вопрос, как я уже отметил выше.
Понятно, что это всё остаётся розовыми грёзами романтика-идеалиста, покуда мы имеем тот режим, который имеем, всех этих путиных, лавровых, шойгу, опирающихся на уголовно-чекистскую корпорацию, подменившую нормальное государство. Более того, я не питаю иллюзий и относительно возможностей ввести эти меры методами честной демократии. В нынешней ситуации, учитывая реальное качество людей – граждан РФ, честная демократия будет лишь способом легитимации совка (пусть и при других его персонификаторах) новейшей, цинично-хамской, разновидностью советского человека, составляющей устойчивое большинство. Абсурдным является предположение, что для лечения алкоголика или наркомана нужно получить согласие самого пациента и одобрение им способа лечения. Тут может быть только один путь – властного понуждения. Но кто и при каких обстоятельствах может его здесь осуществить – об этом говорить пока преждевременно.